Для кого-то тридцатые – это эпоха джаза. Для кого-то – самый расцвет Серебряного Века в литературе. А для кого-то – это те беспокойные годы, когда ужасы гражданской войны и революции были уже пройдены, но еще не были забыты. Тем удивительнее те – совершенно человеческие – истории любви, ревности, предательства и благородства времен тридцатых. Лев Ландау и Кора Дробанцева, Рихард Зорге и Екатерина Максимова, Михаил Булгаков и Елена Шилов...
Для кого-то тридцатые – это эпоха джаза. Для кого-то – самый расцвет Серебряного Века в литературе. А для кого-то – это те беспокойные годы, когда ужасы гражданской войны и революции были уже пройдены, но еще не были забыты. Тем удивительнее те – совершенно человеческие – истории любви, ревности, предательства и благородства времен тридцатых. Лев Ландау и Кора Дробанцева, Рихард Зорге и Екатерина Максимова, Михаил Булгаков и Елена Шиловская, Михаил Тухачевский и таинственная «Лика», Дмитрий Шостакович и Нина Варзар, Валентина Серова и Константин Симонов, Янина Жеймо и Леон Жанно. Их проклинали современники. Им завидовали небеса! ОГЛАВЛЕНИЕ: Михаил Кольцов и Мария Остен: "Очень хочется жить..." Рихард Зорге и Екатерина Максимова: "Не подходите к ней с вопросами..." Михаил Булгаков и Елена Шиловская: "Я буду любить тебя всю мою жизнь..." Михаил Тухачевский и Лика: таинственная любовь Дмитрий Шостакович и Нина Варзар: восьмое чудо Валентина Серова и Константин Симонов: "Страшная и удивительная жизнь..." Татьяна Окуневская и Владо Попович: "Дурман... наваждение..." Янина Жеймо и Леон Жанно: польский принц для Золушки
Для кого-то – самый расцвет Серебряного Века в литературе.
А для кого-то – это те беспокойные годы, когда ужасы гражданской войны и революции были уже пройдены, но еще не были забыты.
Тем удивительнее те – совершенно человеческие – истории любви, ревности, предательства и благородства времен тридцатых.
Лев Ландау и Кора Дробанцева, Рихард Зорге и Екатерина Максимова, Михаил Булгаков и Елена Шилов...