Создатель квантовых теорий, яркий молодой лидер проекта атомной бомбы, изобретатель универсальной диаграммы Фейнмана, страстный любитель игры на бонго, прекрасный рассказчик Ричард Фейнман был самым выдающимся, разрушающим стереотипы и влиятельным физиком современности.
Из незавершенной теории волн и частиц он в 1940-х создал понятный инструмент, которым мог пользоваться любой физик.
У него была невероятная способность проникать в самую суть проблемы.
В среде ученых, зиждившейся на традиционных представлениях, нуждающейся в героях так же страстно, как в их ниспровержении, его имя обрело особый блеск.
Его называли гением.
Он оставался центральной фигурой физики в течение сорока лет, возглавляя послевоенную науку.
Сорок лет, которые перевернули учение о материи и энергии и направили его по непредсказуемому сумрачному пути.
Его работа объединила в совершенную концепцию все существовавшие феномены в области света, радио, магнитных излучений и электричества.
За нее Фейнман получил Нобелевскую премию.
Последующие его достижения были не менее значительны.
В основе процесса открытия Фейнманом новых, понятных лишь немногим, областей науки лежало его представление о взаимодействии частиц.
Он постоянно искал новые загадки.
Он не делал различий между авторитетными вопросами физики элементарных частиц и скромными тривиальными проблемами, которые, казалось, относились к науке прошлого века.
Никто больше со времен Эйнштейна не работал над таким широким спектром задач.
Фейнман вывел физику на принципиально новый уровень, сделал ее престижной наукой, что само по себе во много раз превосходит все его научные заслуги.
После смерти Фейнмана несколько его коллег пытались написать эпитафии.
Швингер, с которым некогда они были соперниками, выбрал такие слова: «Честнейший человек, обладатель величайшей интуиции нашего времени.
Ярчайший пример того, что может случиться, если осмелиться не плясать под чужую дудку».
Наука, которую Фейнман помог создать, была совершенно уникальна.
Она выросла как величайшее из его достижений, хотя порой и заставляла физиков следовать сужающейся дорожкой темного тоннеля.
После своей смерти Фейнман оставил и еще кое-что.
Пожалуй, величайшее наследие — урок о том, каково знать наверняка хотя бы что-то в наш век самых смутных сомнений.