Бунтарь и романтик, не желающий вписываться ни в какие рамки, презирающий какие бы то ни было правила, — такой образ возникает у каждого, кто читает книги Чарльза Буковски, одного из самых значительных американских писателей ХХ века.
Одних его проза шокирует, возмущает, другие ею восторгаются.
Те, кто услышит в его нарочито брутальной прозе и поэзии музыку, разглядит за маской циника и сквернослова поэзию, полюбят его навсегда.
Буковски же, кажется, было все равно, будет ли он услышан.
Он шел своим путем, презирая рафинированных людей и рафинированное, выхолощенное искусство.
Свое право на инаковость он отстаивал всю жизнь, горячо, неистово: «Мы, в большинстве своем, не убийцы и не фуфло.
Но настанет день, когда мы запишем слово так прекрасно, о, так идеально и по-настоящему, что все вы, мартышки, повыходите из своих садов и начнете быть так, чтоб я глядел».
Главного героя «Женщин», Генри Чинаски, справедливо считают альтер-эго автора.
Он так же, как его создатель, нарочито груб, демонстративно вульгарен и эпатажен.
Но чуткий читатель за чередой откровенных сексуальных сцен разглядит бесконечную любовью героя к своим женщинам, любование ими, грубовато-искреннее восхищение, а главное — его потребность в любви.